Интересные люди и вдохновляющие истории -1 (закрытая)

Благодарю Вас за такой интересный рассказ, Ваше Императорское Высочество! Благородные красавцы пойнтеры - одна из моих любимых охотничьих пород собак…

Благодарю Вас за отзыв, Ваше Превосходительство Леди Мария-Мариэль.
Вот он, наверное, какой, кофейно-пегий пойнтер ))

Великая Герцогиня Датская пишет:

Благодарю Вас за отзыв, Ваше Превосходительство Леди Мария-Мариэль.
Вот он, наверное, какой, кофейно-пегий пойнтер ))

Да, это тот самый окрас, Ваше Императорское Высочество!))

Кто-то из монахов, желая помочь Георгакису, привёл его к отцу Паисию. Юноша спросил Старца, какими он обладает силами и на что способен. Старец ответил, что сам по себе он никакой силы не имеет и вся сила - от Бога.

Георгакис, желая произвести на Старца впечатление, сосредоточил взгляд на лежавшем вдалеке большом камне, и вдруг камень рассыпался в крошку. Тогда Старец перекрестил один маленький камешек и попросил Георгакиса раскрошить и его. Тот сконцентрировался, стал производить различные колдовские действия, но ничего сделать с камнем не смог.

Вдруг юноша начал дрожать.

С.т.нинские силы - которыми, как ему казалось, он повелевал, - будучи не в силах расколоть маленький камешек, в ярости обратились против него самого и, подбросив его - словно камень из пращи, - зашвырнули на противоположную сторону оврага. Старец помог Георгакису выбраться из зарослей»

Юноша был в жалком состоянии….

«В другой раз, - рассказывал Старец, - когда мы с ним беседовали, он вдруг вскочил, схватил меня за руки и заломил их мне за спину. "Пусть Хаджифенди если может, придёт и освободит тебя!" - прошипел он.

Я воспринял эти слова как богохульство - чуть дёрнул руками: вот так - и он отлетел в сторону. Тогда он высоко подпрыгнул и хотел ударить меня ногой, но его нога, словно натолкнувшись на невидимое препятствие, остановилась в нескольких сантиметрах от моего лица. Бог меня уберёг.

Я оставил этого несчастного на ночь у себя в келье.

Б.сы, разъярившись на него за то, что он не смог меня победить, утащили его вниз, в овраг, и там избили. Утром в жалком состоянии, израненный, весь в земле и колючках, он вылез из оврага и признался:

"Это с.т.на избил меня за то, что я не смог тебя победить».

Александр Васильевич Суворов не проиграл ни одного сражения. Но секрет его побед был не только в тактике и стратегии. Солдаты искренне любили своего командира, потому что он был внимателен и честен с ними, относился к каждому как к равному. И лечил. Суворову помогала в этом книга «Правила для медицинских чинов» (иначе именуемая «Полевым лечебником») военного врача Ефима Тимофеевича Белопольского.


От каких болезней страдали солдаты

Настоящим бичом армий издавна были инфекционные болезни, иной раз уносившие больше жизней, чем самые яростные сражения. Так, известно, что во время русско-турецкой войны 1828 года потери нашей армии от болезней составили 22 тысячи человек, то есть, пятую часть от всех погибших. В ходе этой кампании были моменты, когда половина всех бойцов находилась в госпиталях из-за инфекционных заболеваний. Во время войны 1812 года значительную часть французской армии выкосил тиф, унесший не менее 300 тысяч жизней.

Если в относительно просвещенном XIX веке ситуация была такой, то в предшествующем столетии картина была еще более мрачной. Солдаты погибали тысячами от дизентерии, тифа, холеры и других кишечных инфекций, а в северных широтах еще и от скорбута (так тогда называли цингу).

Первым полководцем, давшим бой инфекциям, стал Александр Васильевич Суворов. На протяжении всей своей полководческой карьеры он неизменно придерживался принципа не разбрасываться солдатскими жизнями без надобности. В «Науке побеждать» есть такие строки: «Кто не бережет людей: офицеру арест, унтер-офицеру и ефрейтору палочки».

Суворов впал в немилость у императора Павла, сменившего на престоле Екатерину Великую, высоко ценившую Александра Васильевича. Опальный полководец был отправлен в расположение наших войск в Финляндии. Здесь никаких боевых действий не было, но солдаты погибали от болезней сотнями. Иногда в госпиталях умирало по 50 человек в неделю. Причиной были кишечные инфекции и цинга. Ситуация резко изменилась к лучшему уже через месяц после появления Суворова!

Великий полководец всячески подчеркивал, что помог ему в этом «Лечебник» Белопольского.


Штаб-лекарь Белопольский

Ефим Тимофеевич Белопольский, выдающийся русский врач, стал одним из основоположников военно-санитарной медицины в нашей стране. Он родился на Украине, в казачьей семье. Свое образование он начал в Черниговской семинарии. В 1773 году, когда ему исполнился 21 год, он приехал в Санкт-Петербург, чтобы учиться медицине. Молодого человека зачислили в госпитальную школу при одном из военных госпиталей столицы в качестве лекарского ученика. Уже в 1775 году он был произведен в подлекари (сейчас сказали бы – в интерны), а в 1777 году – в лекари Ряжского пехотного полка. Звание штаб-лекаря Белопольский получил в 1788 году. В русской армии это звание присваивалось лишь тем, кто показывал себя искусным врачом после продолжительной и беспорочной службы. В войсках Суворова Белопольский служил с 1795 года, и сумел завоевать большое уважение полководца, считавшего его лучшим военным врачом. Свой знаменитый «Лечебник» Белопольский написал по распоряжению Александра Васильевича, который позаботился о том, чтобы этой книгой были снабжены офицеры всех подчиненных ему войск. Свою карьеру Белопольский завершил в должности инспектора Казанской врачебной управы. Это примерно то же самое, что в наши дни – начальник управления здравоохранения региона. В 1799 году Ефим Тимофеевич уволился по состоянию здоровья и отбыл на родину, в Киевскую губернию. Год его смерти неизвестен.

«Правила для медицинских чинов»
Эта книга Белопольского стала одним из первых в России пособий по военно-полевой медицине. В ней автор систематизировал медицинские знания предшественников, а также ввел ряд новшеств.

Прежде всего, Белопольский в качестве медикаментозных средств предлагал использовать лекарственные травы. У каждого солдата в ранце должен был храниться порошок из высушенного тысячелистника, известного своими кровоостанавливающими и бактерицидными свойствами. Спиртовые настойки тысячелистника предписывалось иметь офицерам (солдатам, ясное дело, настоек на спирту не выдавали). Лихорадку Белопольский предлагал лечить корой ракиты, что тоже вполне соответствует современным медицинским воззрениям. Полковые лазареты запасались снадобьями из подорожника, ромашки, конского щавеля и других лекарственных трав. Суворов писал в «Науке побеждать», что русские лекарства это «корешки, травушки, муравушки».

Следующим важнейшим нововведением Белопольского было требование заботиться о профилактике болезней в армии. В частности, с цингой предполагалось бороться, вводя в рацион квашеную капусту и хрен. Кроме того, Белопольский прекрасно понимал, что голодные люди более подвержены болезням, и настаивал на качественном питании.

Белопольский впервые ввел сортировку своих пациентов на группы — больные, слабые, хворые, льготные, и по мере выздоровления переводя из одной группы в другую. Больных одной группы держали в палатах отдельно от других.

Бесценным нововведением Белопольского явилось требование соблюдения норм гигиены. «Правила» предписывали следить за чистотой в солдатских казармах и в землянках, шалашах, если речь шла о полевых условиях, заботиться о чистоте на кухнях. Солдатская баня раз в неделю была обязательна. Кроме того, Белопольский ввел норму, которая сегодня кажется нам очевидной, но тогда была в новинку – мыть руки перед едой. Обязательные умывания утром, частое мытье рук, обустройство отхожих мест – обо всем этом, согласно «Правилам для медицинских чинов» должны были заботиться полковые лекари.

Во многом благодаря выполнению рекомендаций штаб-лекаря Белопольского русская армия при Суворове была такой боеспособной.

Уроки Белопольского не прошли даром и для фельдмаршала Кутузова, одного из лучших последователей великого Суворова. Кутузов предписывал «…корпусным начальникам строжайше подтвердить, чтоб нижние чины ни под каким видом не были допущаемы пить грязную воду, которая, как и из опытов дознано, служит последствием к болезням...».

В «Науке побеждать» Суворова есть такие слова: «Помните, Господа! Полевой лечебник штаб-лекаря Белопольского».


Источник

О том, как все "там" на счету


К беседе нашей вышла погреться на солнышко и приехавшая в гости к матери Ольге сестра ее Анна Васильевна Рикман. От погоды слово перекинулось к поездке матери Ольги к киевским угодникам (она нынешним летом ездила в Киев). На какую-то шутку сестры по поводу этой поездки мать Ольга ответила:

– Я-то, быть может, и плохо киевским угодникам молилась, но зато они хорошо все слышат.

– Ездили мы, — сказывала она, — с моим сыном-офицером к Преподобному Сергию. По­молились Божьему угоднику, сын уехал обратно в Москву, а я осталась еще на сутки. Перед самым отъездом с постоялого двора, где мы останавливались, сын потерял свое пенсне, а без него он все равно что без глаз. Искали-искали — так и не нашли, и пришлось уехать сыну, как слепому. Было это дело зимою. В воротах по­стоялого двора снегу намело такую гору, что ворота едва можно было отворить, и для проез­да через них оставалось места ровно на ширину крестьянских саней. Пошла я на другой день в Лавру к вечерне. Уже темнело. Передо мною в ворота только что ввезли бочку с водой. Вышла я на крыльцо, чтобы пройти этими ворота­ми на улицу, и внезапно вспомнила, что мне один человек дал шесть копеек на просфору, вынуть за здравие, а я об этом забыла. Вот, думаю, грех-то какой! Завтра же выну. И не успела я это подумать, глядь, а перед моими ногами в воротах что-то блеснуло. Смотрю — пенсне моего сына. Вы только подумайте, сколько через него проехало и прошло за сутки народа, передо мною бочку с водой через него провезли — и никто его не заметил, и никто не раздавил. Заметила его и нашла только я, да и то когда? Когда вспомнила забытое мною по небрежности поручение к угоднику и лепту в его обитель. Вот как там все на счету и на виду у Божьих угодников! — так закончила рассказ свой сестра матери Ольги, сидя с нами на завалинке убогой ее избеночки в лесу, что под святой нашей Оптиной пустынью.

Источник

Чудесное спасение графа Я.Н. Ростовцова

“Да, да, – живо подхватил граф. – Люди даже не предполагают, до чего близок Господь, и какими нежными заботами Свыше они окружены. Благодать Божия еще не покидает людей, и они думают, что так будет продолжаться всегда… Мы даже не представляем себе тех моментов истории, когда благодать отступала от людей, и на них обрушивались кары Божии, до того страшны эти страницы истории… А огромное большинство людей продолжает пребывать в неверии и, потому, не замечает и признаков надвигающегося гнева Божия… Со мною был удивительный случай, какой еще более укрепил мою веру… Вы верно слыхали?! Много лет тому назад, я видел необычайный сон. Никогда никаким снам я не верил; сон показался мне даже нелепым, и я вскоре забыл о нем… Мне казалось, что я поднимаюсь на воздушном шаре высоко, высоко, под самые небеса… Вдруг газ загорается, и шар стремительно падает на землю… О спасении не может быть и речи, гибель неизбежна… В этот ужасный момент я слышу голос с неба, повелевающий мне ухватиться за одну из веревок, коими шар был опоясан… Я инстинктивно повинуюсь этому голосу, карабкаюсь на поверхность шара, стараясь удерживаться на упругих частях его, где еще имелся газ, падаю вместе с шаром на землю и… просыпаюсь.

Никогда не летавший на шаре и не собиравшийся летать, я, конечно, не придал сну никакого значения и настолько основательно забыл о нем, что не вспомнил о нем даже тогда, когда мои знакомые потащили меня в Воздухоплавательный Парк и предложили совершить совместно с ними воздушную прогулку. Если бы я вспомнил тогда о сне, то, будучи верующим, не решился бы разумеется, искушать Господа и от такой прогулки, конечно, отказался бы. Но сон был так давно; я совершенно забыл о нем и охотно присоединился к нашей компании. Погода была великолепная, ветра никакого, и шар плавно поднимался вверх. В корзине поместилось шесть человек, в том числе и молодожены Палицыны, Вы их знаете… Ничто не предвещало катастрофы. Вдруг мы почувствовали запах гари; в то же мгновение показалось над корзиною огромное пламя… Момент… и огонь, точно острый нож, перерезал веревки, державшие корзину, и мои спутники упали на землю… В этот ужасный момент, когда, согласно всем требованиям науки, я должен был потерять сознание и способность мыслить, я вдруг вспомнил со всеми подробностями свой сон и только благодаря этому не растерялся. Я ухватился за одну из веревок, болтавшихся над корзиною, и в то время, когда мои спутники падали на землю, я повис в воздухе и летел, с ужасающей быстротою, вниз, вместе с шаром… Сознание ни на минуту не покидало меня, а, наоборот, обострилось настолько, что я точно слышал голос с неба, прозвучавший несколько лет тому назад во сне, и сообразовался с ним, меняя свое место, по мере сгорания газа, и отыскивая упругие части шара, где газ еще держался, карабкаясь с одного места на другое… Оставляя за собою густые клубы дыма, шар, с быстротою молнии, падал на землю… Однако, газ не успел еще сгореть прежде, чем шар достиг земли, и, потому, замедляя постепенно свой полет, шар грузно опустился на землю, и я упал точно на стог сена, не получив даже царапины… Мои же спутники были частью убиты, частью искалечены… Скажите же, могу ли я, после этого, не верить “мистике”? Нет, не все положения здравого смысла можно возводить в теории, отрицающие над нашими жизнями Промыслительную Руку Господню”, – закончил граф.

Чудесное спасение графа Я.Н. Ростовцова было совсем недавно, и столица еще не переставала говорить об этом, объясняя чудо исключительным благочестием графа.

Не чудо родило Вашу веру, а, наоборот, Ваша вера вызвала это чудо, – сказал я. – Кто действительно верит, тот делается свидетелем сплошных чудес, кто же сначала требует чуда, чтобы потом поверить, тот никогда не дождется”…

“Да, дивны дела Божии”, – вздохнул граф.


Из книги воспоминаний Князя Н.Д. Жевахова.

Б.Н. Ширяев. Неугасимая лампада

Рассказ заключенного священника:

-В Господа же веруют в тайнике своей души – все. Раз заехал к нам важный комиссар, с орденом. Закончил он свои дела и в сад ко мне идет. Садок у меня был любительский, редкие сорта я развел, пасека там же... Комиссар со мной вежливо... все осмотрел, похвалил. Чай со свежим медком сели пить, разговорились.

«Как это вы, – говорит, – в садоводстве, в пчеловодстве и прочей ботанике столь сведущий, предпочитаете мракобесием своим заниматься, людей морочить? Шли бы к нам в земотдел инструктором, полезным бы человеком стали...» – «А вы, – спрашиваю, – господин-товарищ, действительно в Господа не веруете?»

Он даже обиделся: «Странный вопрос! Как же я веровать буду, раз я коммунист, а, кроме того, человек сознательный, интеллигентный...» – «Так вы никогда, ни разу, сознательным став, имя Его святое не призывали?»

Смутился мой комиссар. «Было такое дело, – говорит. – Наскочили казаки ночью на наш обоз. Я, как был, в подштанниках, – под тачанку. А казак приметил. Кружится на коне окрест тачанки и пикой меня достать норовит. А я, как заяц, то к передку, то к задку перескакиваю. Тут-то и Бога, и Богородицу, и Николу Угодника – всех вспомнил. Махнул на меня рукой казак и ускакал. Тут я перекрестился. Верно. Но ведь это от страха, а страх есть основа религии...» – «Отчего же вы от страха иное имя не призвали?» – «Пережитки...» – потупился мой комиссар.

Все в Господа веруют, и все приобщиться к телу Его жаждут. Не всегда только дано им понять это.

Воспоминания соловецких узников. Том I

Святитель Зосима вечный пост наложил на землю Соловков: убоины всем тварям лесным не вкушать, а волкам, что не могут без горячей крови, живыми быть, путь с острова указал по своему новогородскому обычаю. Волки послушались слова святителя, поседали весной на плавучие льдины и уплыли к дальнему Кемскому берегу. Выли, прощаясь с родным привольем. Но заклятия на них святитель не наложил.

– И вы, волки, твари Божии, во грехе рожденные, во грехе живущие. Идите туда, на греховную матерую землю, там живите, а здесь – место свято! Его покиньте!

С тех пор, лишь робкие, кроткие олени да пугливые беляки-зайцы живут на святом острове, где за четыре века не было пролито ни капли, не только человечьей, но и скотской горячей крови.

Святитель Нектарий Эгинский

«Однажды во времена оккупации пароход, совершавший рейс по Средиземному морю, попал в страшный шторм, и ему угрожало потопление. Капитан, видя, что положение безнадежно, приказал всем находящимся на борту покинуть судно. Среди пассажиров возникла паника. Вода уже проникла в нижнее отделение, а это означало неминуемую гибель.

Когда спасательные шлюпки были спущены в море, капитан, зайдя в боковой отсек за судовым журналом, обнаружил там старца, по виду священника. Зная, что никакого священника на борту не было, и приняв незнакомца за безбилетного бродягу, он закричал: “Что ты здесь делаешь?” — “Не бойся, — тихо ответил тот. — Ничего худого с вами не случится. Вели всем возвращаться на корабль”. — “Почем ты знаешь, что ничего не случится? — в недоумении спросил капитан. — Ведь мы тонем!” И услышал в ответ: “Я, сынок, с Эгины, и многие на твоем корабле знают меня. А теперь ступай, принеси лампаду от иконы Николая Чудотворца, которая у вас есть, и брось в море”.

Капитан немедленно исполнил повеление. Произошло чудо: волны тотчас утихли, словно рассеченные исполинским мечом, после чего воцарился штиль и глубокая тишина.

Капитан разыскал среди пассажиров эгинских уроженцев и спросил, кто у них на острове совершает такие чудеса. Услышав единодушный ответ: “Это святой Нектарий!”, он объявил: “Знайте, что этот святой здесь, на нашем корабле!” Все осенили себя крестным знамением, и многие поспешили взглянуть на чудотворца, но его нигде не было».

Отрывок из книги о святителе Нектарии Эгинском «Нектарий Пентапольский — святой наших дней»

Вот один из случаев прозорливости преп. Амвросия Оптинского, рассказанный одним из посетителей старца, неким мастеровым:

"Незадолго до кончины старца надо было мне ехать в Оптину за деньгами. Иконостас мы там делали, и приходилось мне за эту работу от настоятеля получить довольно крупную сумму денег. Получил я свои деньги и перед отъездом зашел к старцу Амвросию взять благословение на обратный путь.

Домой ехать я торопился: ждал на следующий день получить большой заказ, тысяч на десять, и заказчики должны были быть непременно на другой день у меня. Народу в этот день у старца, по обыкновению, было много. Прознал он про меня, что я дожидаюсь, да и. велел мне сказать через своего келейника, чтобы я вечером зашел к нему чай пить.

Хоть и надо было мне торопиться ко двору, да честь и радость быть у старца и чай с ним пить было так велики, что я рассудил отложить свою поездку до вечера в полной уверенности, что хоть всю ночь проеду, а успею вовремя попасть. Приходит вечер, пошел я к старцу. Принял меня старец такой веселый, такой радостный, что я и земли под собою не чувствую.

Продержал меня батюшка, ангел наш, довольно-таки долго, уже почти смеркалось, да и говорит мне: "Ну, ступай с Богом. Здесь ночуй, а завтра благословляю тебя идти к обедне, а от обедни чай пить заходи ко мне". Как же это так? - думаю я. Да не посмел перечить.

Переночевал, был у обедни, пошел к старцу чай пить, а сам скорблю о своих заказчиках и все соображаю: авось, мол, успею хотя к вечеру попасть домой. Как бы не так! Отпил чай. Хочу старцу сказать: "Благословите домой ехать", а он мне и слова не дал выговорить: "Приходи; - говорит, - сегодня ночевать ко мне". У меня даже ноги подкосились, а возражать не смею. Прошел день, прошла ночь! На утро я уже осмелел и думаю: "Была-не-была, а уж сегодня я уеду; авось, денек-то мои заказчики меня подождали".

Куда тебе! И рта мне не дал старец разинуть. "Ступай-ка, - говорит, - ко всенощной сегодня, а завтра к обедне у меня опять заночуй!" Что за притча такая! Тут я уже совсем заскорбел и, признаться, погрешил на старца: вот и прозорливец! Не знает, что у меня, по его милости, ушло теперь из рук выгодное дело. И так-то я на старца непокоен, что и передать не могу.

Уж не до молитвы мне было в тот раз у всенощной - так и толкает в голову: "Вот тебе твой старец! Вот тебе и прозорливец! Свистит теперь твой заработок". Ах, как мне было в то время досадно! А старец мой, как на грех, ну, точно вот, прости, Господи, в издевку мне, такой меня после всенощной радостный встречает! Горько, обидно мне стало: и чему, думаю я, он радуется... А скорби своей все-таки вслух высказать не осмеливаюсь. Заночевал я таким-то порядком и третью ночь. За ночь скорбь моя понемногу поулеглась: не воротишь того, что плыло да сквозь пальцы уплыло...

Наутро прихожу к старцу, а он мне: "Ну, теперь пора тебе и ко двору! Ступай с Богом! Бог благословит! Да по времени не забудь Бога поблагодарить!" И отпала тут у меня всякая скорбь. Выехал я себе из Оптиной пустыни; а на сердце-то так легко и радостно, что и передать невозможно... К чему только сказал мне батюшка: "Потом не забудь Бога поблагодарить"!?

Еду я себе домой неспешно и о заказчиках своих вовсе не думаю. Приехал я домой, и что вы думаете? Я в ворота, а заказчики мои за мной; опоздали, значит, против уговору на трое суток приехать. Ну, думаю, ах ты, мой старчик благодатный! Уж подлинно дивны дела Твои, Господи! ... Однако не тем еще все это кончилось. Вы послушайте-ка, что дальше было!

Умер наш отец Амвросий. Года два спустя после его праведной кончины заболевает мой старший мастер. Доверенный он был у меня человек, и не работник был, а прямо золото. Послали мы за священником, чтобы исповедовать и причастить, пока в памяти. Только, смотрю, идет ко мне от умирающего священник, да и говорит: "Больной вас к себе зовет, видеть вас хочет. Торопитесь, как бы не помер".

Прихожу к больному, а он, как увидел меня, да как заплачет. "Прости мой грех, хозяин! Я ведь тебя убить хотел..." - "Что ты, Бог с тобой! Бредишь ты..." "Нет, хозяин, верно тебя убить хотел. Помнишь, ты из Оптиной запоздал на трое суток приехать. Ведь нас трое, по моему уговору, три ночи подряд тебя на дороге под мостом караулили; на деньги, что ты за иконостас из Оптиной вез, позавидовали. Не быть бы тебе в ту ночь живым, да Господь за чьи-то молитвы отвел тебя от смерти без покаяния... Прости меня, окаянного, отпусти, Бога ради, с миром мою душеньку!" - "Бог тебя прости, как я прощаю". Тут мой больной захрипел и кончаться начал. Царствие Небесное его душе. Велик был грех, да велико покаяние!"

Во время войны 1914 года в госпитале находился на излечении один солдат. Однажды сестра милосердия спросила его: "Чем ты занимался до войны?" Солдат совершенно откровенно, с полной искренностью ответил: "Ничем не занимался. Был лентяем. Занимался кражею. Работать ленился, а есть надо было. Прежде чем достать себе пропитание, я шел в церковь свят. Николая и молился чудотворцу такими словами: "Святителю отче Николае, помоги мне на этот раз: я больше красть не буду". Часто мне удавалось безнаказанно красть себе на пропитание".

"Высмотрел я однажды, - рассказывал дальше солдат, - под Петроградом пригородную дачу одного богатого человека. Рассудил себе, как бы в нее пробраться. Рассмотрел внимательно, что богач спит в одной комнате, а смежная со спальней комната на ночь осталась с открытым окном. И в ней я заметил и шкафу разные ценные вещи. Я решил поздней ночью пробраться через открытое окно и унести все драгоценности.

Но прежде чем исполнить задуманную много кражу, я, как всегда, пошел в церковь святителя Николая, поставил перед образом рублевую свечку и сказал: "Святитель Николай, помоги мне, я больше никогда не буду красть. Последний раз краду!"

Наступила светлая лунная ночь. Я пробрался к даче. На мое счастье, сторожа меня не заметили. Как после оказалось, они небрежно сторожили. Я заранее устроил себе веревочную лестницу и по ней взобрался в комнату. В лунном свете я увидел шкаф. На мое счастье, в дверцах его висела связка ключей. Я открыл шкаф, забрал из него различные золотые вещи, серебряные ложки, ножи, уложил их в мешок и стал спускаться вниз. Вдруг вещи как брякнут у меня в мешке! Этот звон разбудил спящего хозяина". Он бросился к шкафу, увидел его отпертым, хватился своих драгоценных вещей. Ну, конечно, хозяин поднял тревогу.

А сторожа-то спали по нерадению! Хозяин их всех раз будил. Прибежали они только на свое посрамление. Хозяин велел им оседлать коней и гнаться за вором. Сторожа проехали через лес, выeхали в чистое поле. Смотрят - вдали что-то чернеется. Ночь была лунная, все дали ясно виднелись. К этому темнеющему предмету они и направились. А вор проворно вылез из окошка, быстро пробежал через усадьбу тропинкою пересек лесок, и открылось перед ним поле.

Увидел он вдали какой-то чернеющийся предмет. Он к нему и ринулся. Подошел ближе: перед ним лежит дохлая лошадь. Остановился вор перед этой падалью. И вдруг перед ним в сиянии, в полном архиерейском облачении вырастает сам великий чудотворец - святитель Николай - и говорит грабителю: "Лезь в утробу этой лошади, а то близятся всадники, схватят тебя и убьют!"

Вор мгновенно влез в смердящую падаль. Сидел там и задыхался от зловония. А всадники-сторожа уже тут как тут! Вертятся вокруг лошади, и никого не находят, и только удивляются: ведь только сейчас они ясно видели силуэт бегущего человека, и вдруг этот силуэт мгновенно исчезает! Озираются вокруг - никого нет! И повернули обратно!

А когда они уехали, снова является вору святитель Николай в полном архиерейском облачении, чтобы этот грабитель уверился, что пред ним действительно не простой человек, а великий чудотворец. "Вылезай из этой лошади!" - сказал святитель Николай. Вор, конечно, с радостью исполнил приказание святого, так как едва не задохнулся от зловония.

"Хорошо ли тебе там сидеть?" - спросил вора великий чудотворец. "Какое хорошо! Едва живым выбрался! Думал, задохнусь от вони невообразимой, ужасной!"
Святитель Николай ему в ответ: "Вот так и твоя рублевая свеча издавала зловоние! Ты думал, что она мне была угодна, а смердела твоя свечка!"

Благодарю Вас за рассказ, Ваше Высочество принцесса Таврии.
А скоро и день празднования памяти святого угодника Николая, архиепископа Мир Ликийских,
чудотворца))

Великая Герцогиня Датская пишет:

Благодарю Вас за рассказ, Ваше Высочество принцесса Таврии.
А скоро и день празднования памяти святого угодника Николая, архиепископа Мир Ликийских,
чудотворца))

Я рада, что история и Вам показалась назидательной и полезной, Ваше Императорское Высочество!
Святитель Николай Мир Ликийских по моему ощущению крайне интересный Святой. Именно в нем чувствуется и сила, и строгость , и доброта православия, как и Вы ощущаете, насколько могу понимать по постам прошлых лет.
Помню, как несколько лет назад был пост от Его Императорского Величества Сира Севера о том, что мы найдем в своем сердце, то и реализуется во внешнем мире.Я после этого молилась простецами о материальном Св.Николаю и на каком-то этапе молитва пошла вниз от головы в сердце и мне был показан ларец в сердце и он в процессе молитвы открылся и был пустым.Я так и не получила просимого, однако получила важный урок в своем духовном развитии.
Отмечу, что все же наиболее часто я получала чудеса от Святителя Николая, чем отказы) Чего только стоит гроза с наводнением, удерживаемы им в Батуми летом 2018 г. по молитве моей и обрушившиеся на город через пару дней после нашего отбытия из города.

Благодарю Вас, принцесса Таврии!

Очень интересно узнавать о Вашем личном опыте общения со Святым Николой!

Ваше Высочество Принцесса Таврии, благодарю Вас за такую назидательную историю о Святителе Николае и воре, а также за такие вдохновляющие откровения из Вашего духовного опыта общения со Святителем!

Ваше Высочество Принцесса Таврии,
я Вам очень благодарна за примеры Вашего личного духовного опыта!

В первую же неделю войны я по зову Родины ушел на фронт. Мне довелось участвовать в жестоких боях под Курском. На всю жизнь запомнился мне один день в ноябре 1941 года. Мы оказались в окружении. Фашисты обрушили на нас шквал огня. 3емля содрогалась и дымилась от артиллерийских, минометных снарядов и авиабомб. Воздух был густо насыщен гарью, небо заволокло дымом пожарищ. Вой немецких истребителей и бомбардировщиков, разрывы бомб и снарядов, пулеметная трескотня - все это было похоже на ад; вдобавок моросил дождь, а к вечеру посыпал снег

Многие мои однополчане в тот день окропили своей кровью легендарную Курскую землю, а иные и навечно обрели в ней покой. Оставшиеся в живых, разрозненные, морально подавленные, руководимые инстинктом самосохранения, старались найти укрытие и спасение в лесных массивах. В тот день имен но в такой ситуации встретились мы с группой бойцов в одной лесной балке. Измученных, грязных, голодных, промокших до последней нитки, нас собралось тринадцать человек. Среди нас оказался командир, родом из Новосибирска. Мы скучились возле него, ожидая решения.

С наступлением темноты стало совсем холодно, а мы даже не смели развести костер, чтобы не выдать своего присутствия. Казалось, гибель неминуема: если не от вражьей пули, так от холода и голода. Вдруг командир зычно, без тени иронии, обращается к нам:
"Братцы, кто знает молитвы?" - "Я знаю, - ответил я, - Николай Мельников". - "А меня зовут Георгий. Значит, с нами два Ангела-Хранителя, чудотворца. Будем молиться о помощи". И он первым начал читать молитву, а я громко вторил ему. Остальные же кто повторял шепотом, а кто стоял на коленях, осеняя себя крестным знамением и делая земные поклоны. Когда мы прочитали молитвы, было уже совсем темно.

Вдруг справа, за ельником, в нескольких метрах от нас показался какой-то свет. Мы все ринулись в ту сторону и увидели избушку, внутри светила керосиновая лампа. Постучали в дверь. На пороге нас встретил седовласый старец. Не задавая любопытных вопросов, мы единодушно приняли его за местного лесника. Хозяин тепло натопленной лачуги предупредил нас: "Не обессудьте меня за скромное пристанище. Могу угостить всех кипятком с сухариками. А спать ляжете на соломку".

Обогревшись, мы улеглись на соломенные "пуховики" рядком; прижавшись друг к другу и проспали до утра. А проснувшись, оказались на том самом "пятачке" возле балки, где горевали накануне вечером. А хатки-то и след простыл. Командир поблагодарил Бога за чудесный ночлег и, сделав три поклона на восходящее солнце, сказал: "Ну, братцы, отныне не будьте Иванами, не помнящими родства. Не забывайте Бога, защищайте Церковь Христову, помните и молитесь друг за друга до конца своей жизни".

Это наставление мы восприняли как вторую воинскую присягу. Развернув планшет и сориентировавшись на местности, отправились в путь. Километров пятнадцать под гул канонады мы пробирались балками и перелесками по направлению к Полтаве. И все тринадцать в тот день соединились с родной частью.

Дивное чудо! Повезло им с командиром в тот момент)

В газете «Православная Москва», № 4 за 1997 год, напечатана статья, в которой прихожанка храма Святителя Николая в Пыжах рассказала о помощи о. Иоанна Кронштадтского. У нее на глазах происходило все, о чем она поведала.

Ее тетя была тайно пострижена с именем Мария. Старший брат тети, Иван, считал себя послушником о. Иоанна Кронштадтского, много о нем рассказывал и перед смертью передал ей большой портрет о. Иоанна с собственноручной надписью угодника Божия. Была у тети близкая по духу сестра, тоже тайно постриженная инокиня Александра. Жила она неподалеку от м. Марии. Вера, племянница м. Марии, жила с ней в Москве. М. Александра ездила в Одессу, и с ней иеросхимонах Кукша посылал книги, иконочки, крестики своим близким в благословение. Обычно все это помещалось в чемоданчике, который передавался знакомому, а тот отдавал дальше тем, кого знал. Во времена хрущевской «оттепели» такая «деятельность» запрещалась.

Однажды м. Александру арестовали за это. Допрашивали. Она никого не назвала. Стали пытать, пропуская электрический ток. После пытки она попала в больницу, ее подлечили, но навсегда осталась у нее вздрагивающая походка, будто она боится наступить на пятки. Прошло какое-то время, и она возобновила поездки в Одессу. Иногда она, не заходя домой, оставляла свой чемоданчик у м. Марии.
Когда однажды Вера пришла домой, тетя ей сказала, что была м. Александра, вечером зайдет. У стола стоял ее чемоданчик. Вскоре м. Мария заволновалась, сказала: «Вера, становись на молитву, сейчас к нам придут». Кто, зачем? Почему тетя волнуется, Вера не поняла, а спрашивать не стала, почувствовала, что надвигается что-то страшное, стала молиться. В дверь позвонили. Пришла женщина якобы из ЖЭКа, проверить отопление. Осмотрев комнату, быстро ушла. Вскоре позвонила м. Александра и прямо с порога спросила: «Еще не были?» – «Нет». Чтобы не подвергать никого опасности, взяла чемоданчик домой, попросив: «Молитесь Иоанну Кронштадтскому. Батюшка в обиду не даст».
Когда м. Александра пришла к себе, то сразу упала на колени и взмолилась: «Батюшка, помоги! Меня раз пытали электричеством, боюсь, что больше не выдержу. Делай, что хочешь, но не допусти, чтобы меня арестовали. Пусть все, что в чемоданчике, хоть в золу превратится, только защити!» Вскоре к ней пришли с обыском. Среди милиционеров была и женщина «из ЖЭКа». Она сразу указала на чемоданчик. Вот они, вещественные доказательства ее «преступления». Старший уполномоченный приподнял крышку – на него полетел пепел давно прогоревших угольков. Непрошеные гости ушли молча, а за дверью активистке было грубо сказано: «Еще раз сделаешь ложный вызов, арестуем тебя, а не эту богомолку». «Ушли», – облегченно вздохнув, позвонила м. Марии м. Александра. Вера с тетей поспешили к ней. Она все рассказала, кончив вопросом: «Что же я теперь передам людям, в чемоданчике и впрямь зола. Смотрите, что осталось от крестиков и иконок». Открыли крышку – и застыли от удивления. Вера на цыпочках постаралась подняться, заглянуть через их спины: в чемоданчике лежали аккуратно сложенные книжечки, крестики, иконочки. Не сговариваясь, все встали на колени перед портретом о. Иоанна Кронштадтского.

Источник
Монахиня Варвара /Пыльнова/
о Иоанне Кронштадском

Какое невероятное чудо! Спасибо, Ваше Высокоблагородие, за интересную и полезную публикацию)

Королева Анна пишет:Какое невероятное чудо! Спасибо, Ваше Высокоблагородие, за интересную и полезную публикацию)

У меня такие же слова про эту историю.

Дивен Бог во святых Своих!

Слава Богу!

Благодарю, Ваше Высокоблагородие! Очень интересная публикация